© Елена НИКИТИНА

ЛЮБИТЬ ПО-АНГЛИЙСКИ

написать автору

Опубликовано в журнале "Ночной портье"
Англия традиционно числится страной консервативной и пуританской, а ее обитатели - людьми, мало приспособленными для жарких эротических забав. Славой этой Альбион обязан путешественникам с континента, чьи высказывания об английской любви носили далеко не восторженный характер.
Суровый климат Англии наложил отпечаток на ее жителей, писал в 1576 году Мишель Монтень, они столь холодны и суровы, что вовсе не ведают радостей любви.
Франсуа де Ларошфуко, в своих мемуарах отмечает, что англичанок волнует все, что угодно, кроме любви. Они даже слово это употребляют в совершенно ином значении! Их love не имеет ничего общего с нашим amoure, восклицал моралист. В этом love нет ни свободы, ни страсти, ни наслаждения, одна только постылая повинность.
"Красота англичанок подобна красоте мраморных статуй, - констатировал Оноре де Бальзак. - Ими невозможно не восхищаться, но их невозможно любить, ибо от них исходит тот же мертвящий холод, уничтожающий малейшее дуновение страсти. И не родился еще тот Пигмалион, который смог бы растопить этот лед".
Наконец, выводы Федора Михайловича Достоевского. Англичане лишены элементарных признаков страстности. Британская нация не вымерла лишь благодаря высокоразвитому чувству гражданского долга.
Но таковы ли англичане в действительности?


Историк Ральф Холиншед описывает такую картину. (Дело происходит в XII веке).
Феодал собирается жениться. Но прежде он организовывает пышные похороны разбитной холостяцкой жизни. Устраивает мальчишник (кстати, явление это имеет чисто английские корни). Сгоняет в родовой замок всех незамужних девиц из своих владений. Девушки не ропщут. Они рады-радешеньки отдаваться, отдаваться и отдаваться - и самому феодалу, и его дружкам-сотоварищам. Ни капли насилия и ни капли недовольства! Добровольной групповухе есть объяснение. Самых активных участниц ждут солидное приданное, справки о девственности, выданные самим феодалом (а слово феодала в средневековой Англии - превыше всех законов природы) и, наконец, знатное покровительство на всю оставшуюся жизнь.
Со временем мальчишники из залихватских развлечений превращаются в обязательные мероприятия. Почин поддерживается родителями невесты. Старики настаивают на добрачной тренировке. Ведь если зять опростоволосится на брачном ложе, они со скандалом расторгнут брак, и хорошенько накажут недотепу - отчекрыжат полсостояния за моральный ущерб, а то и к монашеству принудят...


Отцы осрамленных женихов рвут и мечут. Шесть столетий им требуется на то, чтобы добиться официального признания предбрачных мальчишников варварством. Уязвленные аристократы выдвигают альтернативную идею сексуального тренинга. Отныне к юношам, достигшим 14 лет, приглашают учительницу разврата (magistra libidi). Два года она кладет на то, чтоб обучить юнцов всем премудростям сексуального мастерства. В конце концов, принимает экзамен на половую зрелость- жертвуя при этом, естественно, собственной натурой. Жертва, впрочем, многим магисторшам приходится по вкусу. Учительница разврата - это женщина средних лет, одинокая и, как правило, отталкивающей внешности. Тип такой наставницы укореняется не случайно. Не секрет, что аристократическим отпрыскам надлежит жениться не по любви, а с целью приращения именитого рода. По любви всякий совокупиться сможет, рассуждают лорды, но нашим детишкам любовь заказана. Пусть учатся совокупляться с кем попало.
Отпрыски усердно совокупляются со своими нареченными, но при этом (должна же быть у людей хоть какая-то радость) вожделенно заглядываются на ...своих кузин. (Общение с прочими женщинами строго возбранялось.) Кузины - вот удача! - оказываются превосходными любовницами.
Родители сквозь пальцы смотрят на инцесты - пусть чада спариваются, жениться-то друг на дружке все равно не смогут. Сквозь пальцы взирают на родственные влечения и жены юных аристократов. Ну, любит мой муж свою сестру, так и что с того? Ведь мой брат меня тоже любит!


Англию XVII века лихорадит любовная эпидемия. Парламент принимает закон, согласно которому традиционное рукопожатие между разнополыми родственниками заменяется касанием интимных частей тела друг друга. Почему кузен должен жать руку кузине, недоумевает Уильям Пембрук, граф Саутгемптон в палате лордов, пусть он лучше потрогает ее грудь. Всем будет приятно. От такого приветствия никто не откажется.
Сам законотворец практикует "братские приветствия" везде, где только может. Его пример мгновенно подхватывают массы.


Кроме того, Англии XVII века мир обязан таким изобретением, как институт фаворитизма. Родоначальницей его стала Елизавета I Тюдор, титуловавшая себя королевой-девственницей. На поверку же ее девственность ...оказывается порочной. Елизавета окружает себя целым легионом фаворитов, практикующих оральный секс. Подданные не упускают случая прошутить по этому поводу. Про одного из королевских любовников, графа Эссекса, судачат, что своим возвышением он обязан чрезвычайно длинному языку (в прямом смысле этого слова). Елизавета принимает фольклор близко к сердцу - велит отрезать Эссексу язык. Вместе с головой.
Вот это настоящая жертва любви!..


Сексуальная распущенность британской аристократии становится притчей во языцах. Голубая кровь разлагается, вопит пивовар Оливер Кромвель. В 1642-м пуритане, под его предводительством, одерживают верх. Англия превращается в одну из самых сексуально консервативных стран в мире. И уже в начале XVIII века страна -на грани демографической катастрофы.
Джакомо Казанова, посетивший Англию в 1751 году, разочарованно цедит: "Не женщины здесь - одеревеневшие стволы, которые не под силу ни одному дровосеку! И откуда только у них дети берутся?!"
Иностранцу, невдомек, что британки только слывут недотрогами. На деле, они жаждут насилия.


На пресловутом законе "о братском ощупывании" ставится жирный крест. Барышни, вкусившие вседозволенности, уходят в подполье - продолжать постыдную практику. Благородные семейства то там, то тут сотрясаются от скандалов.
Уже в начале XIX века Лондон вдоль и поперек утыкан распутными домами. Теперь любитель сексуальной экзотики может отыскать здесь проститутку на любой вкус. Ныне к его услугам обычный (классический) бордель, бордели в китайском духе - для любителей секса и опиума; в арабском стиле - где в придачу к блуднице получаешь гашиш; бордели лилипутов... Англичане превращают секс в театральной представление, предвосхищая тем самым появление порноиндустирии. Неслучайно бешенной популярностью пользуется заведение "Green washtub" в районе Limehouse. Здешние лицедеи, разогревая посетителей, совокупляются на эстраде, разыгрывая самые банальные бытовые сцены.
Безобидная картина. Садовник подрезает нарочито яркие бумажные цветы. Он так увлекается занятием, что не замечает, как его секатор в клочья раздирает пышные кринолины госпожи. Та скидывает с себя оставшиеся лохмотья и бросается на шею ошалевшему садовнику. Далее - соитие, во всех подробностях и всех возможных вариантах. Госпожа настолько входит в раж, что оставляет любовника бездыханным, в ковре бутафорских растений.
Хозяин притона, работающий под псевдонимом Робби Фиш, декламирует: "Теперь вы можете выбирать девушек. Но прежде, чем уединяться, помните: мы разыгрываем спектакли, чтобы предупредить вас о возможных последствиях". Возбужденные джентльмены улюлюкают, им нет дела до наставлений - скорее бы в апартаменты. Громче всех в этот вечер (8 июня 1870 года) аплодирует Чарльз Диккенс. Его нетерпение понятно, ведь он остановил свой выбор на самой аппетитной девице - на той, что исполняла роль неугомонной госпожи.
Автор целомудренных романов, жестоко поплатился за свои эротоманские пристрастия. Во время любовного свидания, у него приключился апоплексический удар. И, хотя обстоятельства его смерти тщательно скрывались, слухи о том, что великий писатель умер во время полового акта, быстро распространились по всему Лондону. В высшей степени двусмысленностью кажется эпитафия Диккенсу, напечатанная в "The Times": "Вот истинно английская смерть, которой можно только позавидовать!"
___________________________________
© Елена НИКИТИНА
Опубликовано в журнале "Ночной портье"