© Елена НИКИТИНА

Опубликовано в журнале "Ночной портье"

...История эта завязывается в самом начале XIX века, когда в Москву из Тверской губернии прибывает бывший крепостной крестьянин Филиппов, получивший вольную и впридачу к ней крупную сумму ассигнаций. Обосновавшись в Белокаменной, Филиппов немедля открывает небольшую пекарню на Тверской, украшая заведение большим бронзовым калачом - прообразом всех булочных вывесок. Авантюрное предприятие (ведь до сих пор о хлебопекарном производстве крепостник знал лишь понаслышке) приносит Филиппову почет и уважение. Производимые им калачи становятся своеобразной достопримечательностью Первопрестольной.
Такова присказка. Сказка начинается уже после смерти предпринимателя, когда его дело наследует сын - Иван Филиппов.

Унаследовав высокий хлебопекарный пост, Иван Филиппов предпринимает экспансию в Санкт-Петербург. На перекрестке Троицкой улицы и Невского проспекта (ныне - угол Невского, Дегтярного переулка и улицы Бакунина), он обосновывает свое головное предприятие.
По сути, то была первая питерская "фирменная" булочная, украшенная, разумеется, все тем же румяным бронзовым калачом, ставшим чем-то наподобие родового герба Филипповых. 

Со дня своего открытия, булочная Филиппова пользуется нешуточным успехом. Знаменитые филипповские деликатесы: жареные пирожки с мясом, яйцом, рисом, грибами, творогом, и вареньем по 3 копейки за пару по вкусу всем - от учащейся молодежи до старых чиновников во фризовых шинелях, от расфуфыренных барышень до женщин из рабочих кварталов.
На хорошем масле, со свежим фаршем пятачковый филипповский пирог так велик, что одним им можно насытиться на целый день. Хоть пирог этот и недешев - гривенник (суточное жалование чиновника средней руки), - отбоя от покупателей нет.

Ржаные и пшеничные батоны от Филиппова едят и члены императорской семьи и дворники. Баранки, по 5 копеек за нить, становятся любимым лакомством бедных питерских ребятишек, которые ежедневно осаждают черный ход булочной. Эти же баранки составляют основу утреннего рациона Достоевского.

Особую любовь к филипповским кренделям питают и русские писатели. Оно и немудрено, ведь булочная располагается в самом, что ни на есть литературно-издательском районе Петербурга.
Ежедневно Филиппова навещают Панаев и Скабический. Чуть ли не каждое утро сюда наведывается Николай Некрасов, квартирующий поблизости, на Литейном. Он отдает предпочтение расстегаям с семгой, пирожкам с "гурьевской кашей" (черной зернистой икрой), ватрушкам с белыми грибочками и гусиным паштетом.
Знаменитый издатель Александр Суворин изо дня в день берет по дюжине саек с изюмом. Филиппову это обстоятельство сперва льстит, потом настораживает его. В конце концов, он решается обратить внимание издателя и на другие товары. Тот отчаянно протестует: "Что же вы, голубчик, с пути истинного меня сбиваете! Объелся я уже вашими сайками, но отказываться от них не намерен, ибо история их очень литературна, на хороший рассказ претендует. Опубликуй я его, озолотился бы - купил бы вашу булочную, и сам в пекари бы подался. Да делать этого не стану, литература мне дороже".

А история, между тем, такова.
Некогда всевластным диктатором Петербурга был генерал-губернатор Трепов, перед которым в буквальном смысле трепетали все. Каждый рабочий день он начинал не иначе, как с филипповских саек, которые ему подавали к чаю. В одно прекрасное утро Трепов поднес очередную сайку ко рту, и тут физиономию его свело судорогой гнева.
- Э-тто что за мерзость, - заорал градоначальник! - Привести сюда Филиппова! Я ему эту булочку в его же пасть запихаю! Посмотрим, как она ему понравится!
Ничего не понимающие слуги поспешили исполнить приказание.
- Э-тто что? Таракан?! - Трепов с омерзением тыкал в нос Филиппову окаянной выпечкой. - Таракан, а? Отвечай, ррожа!
Филиппов быстро овладел ситуацией:
- Не извольте серчать, превосходительство, - невозмутимо произнес он, пристально разглядывая сайку, - это изюминка-с.
И, блаженно улыбаясь, демонстративно съел кусок с тараканом.
Градоначальника этот жест не убедил.
- Врешь, мерзавец, - разорялся он, - саек с изюмом не бывает! 
Филиппову не оставалось ничего другого, как отдать распоряжение: впредь в тесто для саек добавлять изюм. Так Филиппову удалось не только сгладить конфликт, но и изобрести новое лакомство.

Сайки с изюмом раскупались в считанные минуты. Горожане так привыкли к ним, что считали их исконно питерским блюдом. Мало кто догадывался, что вся продукция петербургской булочной Филиппова изготавливалась... в Москве. Пробовали печь знаменитые булки и в нашем городе, да не выходило. "Вода невская для такой сдобы не подходит, - пояснял Филиппов, - только московская водица в дело годится".

Транспортировка филипповских булочек заслуживает особой статьи. Ведь в те времена железных дорог еще не было, а сухари, сдобы, сайки, испеченные на соломе, отправлялись по всей России. Продукцию приходилось консервировать - да так, чтобы булочки, проделавшие далекий путь, к покупателю попадали румяными и пышущими свежестью. (Филиппов изобрел особый способ заморозки и разморозки сдобы, который - увы - не сохранился до наших дней).

Филиппов, прозванный современниками сдобным королем, по праву был любим и почитаем в народе. Недаром 22 мая 1879 года, когда булочника не стало, вся страна оплакивала его. Немало тумаков обрушилось на голову юмориста Шумахера, не преминувшего воспользоваться ситуацией и сострить:

Вчера угас еще один из типов, 
Весьма известных и знакомых, 
Тьмутараканский князь Иван Филиппов, 
Он в трауре оставил насекомых. 


Впрочем, петербургские сластены горевали недолго. Вскоре на невских берегах наследниками Ивана Филиппова была открыта целая сеть булочных - на Петроградской стороне, на Васильевском острове, на Суворовском проспекте, в Коломне...

Но, несмотря на обилие "филиповок" (так в народе стали называться эти заведения), главной филипповской булочной по-прежнему оставалась та, что на Невском. В начале XX века она из обширной, роскошной, но все же - лавки, превратилась в фешенебельное кафе, излюбленное место посиделок верхушки русской литературно-художественной элиты. Теперь, отделанная архитектором Ильиным в необарочном стиле, с огромными зеркалами, шкафами и прилавками из красного дерева, карельской березы и мореного дуба, сияющая хрустальными люстрами, она стала этаким "Невским Парижем". Не случайно ее облюбовали художники Сомов, Бенуа, Добужинский. - ядро будущего мира искусств.
На чай с пирожком сюда нередко заглядывал философ Розанов. Ремизов - тот вовсе полностью здесь столовался. Почетным гостем в "Невском Париже" был писатель и фельетонист "гиппопотам" Амфитеатров, славившийся своим умением за один присест умять полста расстегаев.
О качестве изделий, предлагавшихся посетителям, говорит тот факт, что на Всемирной Парижской выставке 1900 года, филипповская сдоба получила целых семь медалей, в том числе и Гран-при!

23 февраля 1917 года "Невский Париж" Филиппова был разгромлен беснующейся толпой. Заведение утратило прежний лоск, а вскоре прекратились и сдобные поставки из Москвы. Однако еще долго хлебный магазин на Староневском петербуржцы по привычке будут именовать не иначе, как булочной Филиппова. 
________________________________________

© Елена НИКИТИНА
Опубликовано в журнале "Ночной портье"