© Елена НИКИТИНА

Начало XVII века. Япония времен сегуната. Самураи морально разлагаются. Цвет японского воинства погрязает в гомосексуализме. Проститутки, забытые и заброшенные, слоняются без дела... 

...Спасает положение, сам того не подозревая, скромный токийский бакалейщик по имени Манъуэмон. Он украшает свою лавку дюжиной красных шелковых фонарей. Коллеги по бизнесу - галантерейщики, портные, владельцы чайных домиков и саке-распивочных - поддерживают почин. В квартал Есивара (где, собственно, и происходит все это безобразие) устремляются виртуозы всех мастей: гаеры - фигляры - клоуны, фокусники - мошенники - шулера. Вскоре это местечко до отказа наводняется всевозможными искусниками, по-японски - гейшами. 
На приветливый свет красных фонарей слетаются и стайки ночных бабочек. За считанные месяцы им без особого труда удается сломить гомосексуальные традиции воинов и восстановить утраченный статус-кво. Самураи, охочие до чудачеств, оказавшись в Есиваре, очарованные выкрутасами гейш, оказываются в объятьях продажных женщин - юдзе. 
Бакалейщики и галантерейщики становятся хозяевами притонов. 
Японская "сексуальная революция" приводит к тому, что квартал Есивара ограждают высокой стеной, а владельцев веселых домов официально освобождают от налогов. Сутенеры и бандерши живут припеваючи, но порой, наблюдая за тем, что творится у них под носом, нет-нет, да и всплакнут о тех временах, когда японский национальный секс был возведен в ранг искусства. 

...Взять, к примеру, Оно-но Комати - прославленную поэтессу, жившую в эпоху Хэйан, в IX веке. Каждую деталь любовной интрижки она превращала в настоящий экшн. 
В любовных играх Комати проявляла недюжинный артистизм, не забывая при этом о личных принципах. Всякий раз она выводила на спинах своих подопечных стихотворные иероглифы. (Так родился жанр дзуйхицу, 11 столетий спустя воспетый Питером Гринуэем). Подопытным мужчинам красавица объясняла, что помимо чувственного наслаждения, при помощи этого боди-арта можно безошибочно определить степень возбуждения. 
Впрочем, Оно-но лукавила. На первом месте была игра - ведь прочесть написанное на спине невозможно. Неискушенному сластолюбцу оставалось лишь следить за движением кисти и угадывать смысл послания. Не угадал - проиграл. 
Однажды поэтесса наделила спину очередного субъекта следующим хайку: 
Свяжи мое тело так, 
Чтоб я не смог освободиться. 
Искусай меня, исколи меня иглами 
Горе-любовник, очевидно не разобравшись в сути иероглифов, с радостью согласился на экзекуцию. И получил свое сполна. Комати проявила редкостное усердие. Несчастный скончался на исходе ночи. 
...Этот печальный инцидент впоследствии породил традиционную японскую практику экстремального секса - шибари. 


Х век. Киото. Среди адептов японского садомазохизма наибольшую известность получает Юмиеси-сэй. Она опутывает мужские тела веревками с сотней узелков. Хахали вопят от восторга и боли. Узелки буравят их кожу насквозь, раздражая эрогенные зоны и вызывая мощную эрекцию. Но Юмиеси-сэй этого мало. При помощи остро заточенных палочек, она воздействует на болевые точки партнеров. Это страсть на грани безумия. Из двухсот страдальцев, в живых, после любовной шокотерапии, остается только один. Он-то и затягивает пресловутую веревку, усеянную узелками, на изящной шее извращенки. 
Весть о смерти Юмиеси-сэй мигом облетает всю страну. Японские женщины объявляют ее святой и, в память о ней, принимаются совершенствовать практику шибари. 
Согласно летописям конца Х века, некая О-Юки - придворная хэйанского двора, изобретает "эротическую" пытку, ставшую очень популярной. По примеру Юмиеси-сэй, она связывает кавалеров веревками. Берет на вооружение боди-арт Оно-но Комати, но, пытаясь усовершенствовать его, полосует мужские спины не мягкой кисточкой, а острыми иглами, вымазанными тушью. Искусство чувственной росписи соединяется с практикой японского садо-мазо. Отсюда берет начало эротическая татуировка. 
В XI веке татуировки на теле японца свидетельствуют о его колоссальном эротическом опыте. Иметь полностью зататуированную спину считается в высшей степени почетным. 


Восток - дело тонкое. Эту фразу впервые произносит французский коммерсант Эрве Жонкур, рассказывая своему приятелю Гюставу Флоберу о стране восходящего солнца. 
Эрве впервые посетил Японию в 1863 году. Закупив крупную партию тутового шелкопряда, несколько ночей кряду он нагишом провалялся на татами, в окружении гейш и юдзе. В Японии секса нет, вконец измученный заключил он. Гейши по углам сидят, в фуэ дудят, на утаи бренчат, заунывные песни щебечут. Юдзе руками по телу водят да накидками перед носом машут. Не женщины - звери: делать тебе ничего не позволяют, сами стараются. Из кожи вон лезут, а толку никакого. Близости-то не происходит! Не подпускают к себе, и все! Обычаи у них такие! 
На протяжении многих веков в Японии сохранялось предубеждение, что генитальный контакт - дело низкое и постыдное. Совокупляться могут все - и простолюдины, и животные - в этом нет ни капли искусства. Это, во-первых. Во-вторых, ни одна уважающая себя дама не позволит себе иметь менее сотни любовников - таковы традиции. Но ведь и сотни беременностей ей не вынести! Приходится изощряться, придумывать новые способы удовлетворения, при этом ни на миг не теряя собственного достоинства. 
Будучи искушенной в поиске наиболее эрогенных мужских зон, мастерица прибегает к безобидным ласкам - поглаживаниям, массажам, рефлексотерапиям. Главный же секрет японских искусниц можно определить словом "гармония" - гармония жестов, голоса, пространства. Кроткая, податливая, но в то же время полная изобретательности и предупредительности, всегда готовая повиноваться, гейша непревзойденна. 
...Флобер слушал, посмеивался в усы и констатировал: при всем моем богатом воображении я бы ни за что до такого не додумался! 


К концу XIX века гейши окончательно вытеснили юдзе с рынка веселых услуг. А уже к 60 годам ХХ века японскую национальную эротику - маико - заменили общемировые стандарты. Армия практикующих гейш заметно поредела. 
Если в начале прошлого столетия их поголовье равнялось 80 тысячам, то теперь этот фронт сократился в 40 раз. Японцы, когда-то возбуждавшиеся только от лицезрения обнаженного тела, ныне предпочитают банальное совокупление, без многочасовых прелюдий... 
Одно воодушевляет. Японцы так и не научились целоваться. И до сих пор они не разумеют, зачем засовывать свой собственный язык в чужой рот. Какой в этом прок? Какая радость? Какое удовольствие? 
_______________________________

© Елена НИКИТИНА
Опубликовано в журнале "Ночной портье"