© Елена НИКИТИНА

Опубликовано в журнале "Ночной портье"

В 1770 году страсбургский купец Филипп-Якоб Демут, приобретает участок от Мойки до Большой Конюшенной, и начинает строительство гигантского "заездного дома", который вскоре станет одной из первых гостиниц Северной столицы.

"Демутов трактир" (так окрестили это сооружение горожане) пользуется немалой популярностью. Здесь с удовольствием останавливаются Пушкин, Пестель, Грибоедов, Кипренский, Тургенев, Герцен...
Наши герои отдают предпочтение не столь фешенебельным номерам, сколь кухне, где заправляет мсье Гюге - чистокровный француз. Маэстро потчует постояльцев изысканными паштетами и салатами, выписывает из Франции редкие вина и ликеры, импровизирует с закусками, всякий раз удивляя посетителей. За Гюге закрепляется слава кулинарного гения. Но когда данное прозвище достигает его ушей, он лишь посмеивается, ибо творит свои гастрономические выкрутасы отнюдь не из любви к оригинальной рецептуре, а лелея надежду прибрать трактир к рукам.
Собственно, со временем ему это удается. Расширяя дело, Гюге пристраивает к зданию новый вход, с Большой Конюшенной, и выделяет зал под ресторан. 

В конце XIX века конкуренция в сфере гостиничного бизнеса прекращает существование Демутова трактира. От некогда славного "заездного дома" остается лишь ресторан, который, ничтоже сумняшесь, приобретает ресторатор Сундуков - владелец московского кабачка под названием "Яр". Немудрено, что Сундуков решает обустроить заведение на манер собственного "Яра".

Над меню московский предприниматель долго не мудрствует, удовлетворяя всех и разом. Старая аристократия и нувориши - промышленники, отличающиеся снобизмом - могут заказать здесь любимые французские блюда. Купцы - консерваторы и политики-патриоты - находят у Сундукова все лучшее из российской пищевкусовой истории. Фуа гра у тут мирно соседствует со стерлядью с хреном, черная икра и растягаи - с изысканными рыбными майонезами, трюфеля - с маринованными груздями, бордосские и анжуйские вина - с исконно русскими наливками.

Один из первых посетителей "питерского Яра", великий князь Кирилл Владимирович, по совместительству - куратор пищевкусовых заведений всея Руси, осмотрев роскошный зал ресторации и отведав сундуковской кухни, предложил назвать его простенько и со вкусом: "Медведь".
На том и порешили. 

Вскоре перед входом в ресторан - на Большой Конюшенной, 27 - была установлена внушительная фигура медведя, величественностью соперничавшая с раззолоченным бородатым швейцаром допетровской эпохи.

Огромный зал заведения, сменявшие друг друга на эстраде цыганские хоры, вышколенные официанты в алых шелковых рубахах и, разумеется, разнообразнейшая кухня и богатейшая карта вин, быстро сделали "Медведя" наипопулярнейшим местом отдыха петербуржцев. 

Подобно своему московскому собрату - "Яру", наш "Медведь" привлек лучшие художественные силы Петербурга. Здесь столовались Аркадий Аверченко и Петр Потемкин, Всеволод Мейерхольд и Александр Блок, Илья Репин и Федор Шаляпин... Последний, кстати, именно в "Медведе" впервые исполнил свою знаменитую "Дубинушку". 

Впрочем, очень скоро шикарная богемность "Медведя" дошла до своего апофеоза: ресторан превратился в любимое место собраний гомосексуалистов. Сюда зачастили поэт Михаил Кузмин, князь Феликс Юсупов, скандальный журналист Иван Манасевич-Манойлов, британский шпион и начинающий писатель Сомерсет Моэм...

Накануне Первой Мировой, когда цыган на эстраде сменил румынский оркестр, "Медведя" облюбовала офицерская молодежь, главным образом - привелигерованные гвардейцы. 
Разгорячившись, господа офицеры себя не сдерживали. Особенно доставалось зашедшим в ресторан студентам - по малейшему поводу затевался скандал, зачастую заканчивавшийся плачевно.

Однажды подвыпившему офицеру Окуневу не понравились разговоры студентов за соседним столиком. Он потребовал, чтоб юнцы выпили за здоровье государя-императора. Студент Лядов, бывший душой коллектива, отказался. Это взбесило Окунева. Он выхватил револьвер и сразил Лядова наповал.

...Это, и подобные происшествия, не только не умалили популярности "Медведя", но, напротив, окружили его ореолом некой романтичности. В бурном 1917 году у входа в "Медведь" ежевечерне собирались очереди желавших попасть в до отказа заполненный ресторан. Факт, по тем временам, невероятный!

После революции "Медведь" превратился в своеобразный штаб оппозиции большевикам. В одном из кабинетов ресторана дневал и ночевал знаменитый эсер Борис Савинков, готовивший переворот. Именно здесь он встречался с английскими резидентами - Брюсом Локкартом и Сиднеем Рейли. Здесь же какое-то время укрывался убийца Урицкого - Леонид Каннегиссер. "Медведь" - одно из последних мест, где побывал перед арестом Николай Гумилев... 

Власти негодовали. В результате, "Медведь" был закрыт.

Спустя годы его шикарный зал, помнивший раскаты шаляпинского баса, превратился в Ленинградский театр Эстрады. Который находится там и по сей день. 
____________________________

© Елена НИКИТИНА
Опубликовано в журнале "Ночной портье"