© Елена НИКИТИНА

Опубликовано в журнале "Ночной портье" № 11(26) 2001

Варьете "Мулен Руж". 2 декабря 1892 года. Зажигательный канкан. На одной из танцовщиц с предательским треском лопаются батистовые панталончики.  

Конфуз остался бы незамеченным – вряд ли кто-то среди многоцветной феерии боа и мельтешения женских ножек смог бы сконцентрироваться на горе-плясунье. Но та вдруг почувствовала себя уязвленной. Тем более, что родом она была из глухой нормандской дыры с чудовищно пуританскими нравами, и это выступление было первым в ее жизни.  

...Девушки, как и положено, визжали, высоко подпрыгивали, рушились на шпагаты. Когда же дошла очередь до Моны, она буквально вывернулась наизнанку, пытаясь разглядеть живописную дыру на своих кружевных штанишках, густо покраснела и вместо обязательного шпагата, с исступленным воплем – Parbleu! – принялась скидывать с себя ажурную юбку, злосчастные панталоны, чулки. Резким движением она рванула завязки корсета, представ перед обалдевшей публикой в одной шляпке..  

Mes dames, как по команде, ахнули, monsieurs шкодливо потупили глаза. Но Мона не замечала этого. Будто бросая вызов судьбе, она отчебучивала неприличные жесты и орала как исступленная: "Merde! Merde! Merde!"  

Это пренеприятнейшее происшествие дало начало новому жанру – эротическому танцу. 

...Впрочем, "новому" – сильно сказано.  Танцы с обнажением появились с тех пор, как человечество нахлобучило на себя одежды. История донесла до нас легенду о танце семи покрывал – исполненным юной Саломеей для царя Ирода. Еще – танец Сократа, реализованный им на одной из философских пирушек (которую впоследствии воспели Платон и Ксенофонт). "Мудрейшему из эллинов" ассистировал лидер афинской молодежной группировки – красавчик Алкивиад. Сии античные танцоры закончили, правда, плохо. За развратные действия Сократа отравили, а Алкивиада зарезали...  

Все эти события припомнил завсегдатай "Мулен Руж" Оскар Уайльд. Описывая курьез с "Моной в панталонах", он узрел в нем росток новой культуры, которую сам же окрестил шекспировским выражением "Strip-Tease" – "дразнящее обнажение".  

Очень скоро уайльдовы семена дали обильные всходы. 

"Король насмешек", автор полу пристойных фарсов Альфред Жарри отправляет президенту Франции петицию с требованием узаконить "Strip – Tease". В петиции содержится 103 аргумента в защиту "прилюдной обнаженки". Под сим документом подписываются: Андре Жид, Морис Роллина, Жан Ришпен и др.  

Примерно в то же время все рекорды популярности бьет незамысловатая песенка о стриптизе. Ее исполняют буквально все шарманщики Монмартра. Авторство шлягера принадлежит шансонье Аристиду Брюану. Замотавшись в красный шарф, он двое суток напролет атакует уличных певцов, втюхивая им свое творение. Те соглашаются на сделку при условии, что за каждое исполнение получат по четверти франка.  

К маю 1893-го весь прогрессивный Париж разделяется на две "strip-партии" – "за" и "против". Апогеем борьбы за стриптиз становится манифестация, организованная отъявленными горлопанами и скандалистами в День Взятия Бастилии. 

13 активистов, возглавляемые неким Этьеном Поркепиком, водрузив на цоколе Вандомской колонны шест с надписью "Здесь танцуют!", грузно отплясывая неувядающий канкан, принимаются поочередно скидывать с себя одежды. Как следствие, ночь митингующие проводят в полицейском участке. Там-то Поркепик и признается, что является внебрачным отпрыском Дюма – сына. Консервативная пресса язвит по этому поводу: "Дед гарем держал, папаша проституцию воспевал, наследничек в костюме Адама щеголяет!" 

Куда более серьезная "революция" происходит в "Мулен Руж".

 Публика как заведенная скандирует: "Мо-на! Мо-на!" Несчастная танцовщица, горбясь под бременем популярности, из ночи в ночь повторяет теперь уже отточенный до мельчайших деталей "трюк с панталонами". 

Ее прежний позор оборачивается триумфом.  

Год спустя после "панталонного скандала", 9 декабря 1893 года, в заштатном варьете Латинского квартала устраивается студенческая вечеринка. Гвоздь программы – выбор королевы красоты. Победа достается мадемуазель Нинон Шателье, очаровавшей публику страстным исполнением танца живота в неглиже. Всеобщий восторг не смог умерить даже штраф в 100 франков, наложенный на красотку Нинон за непристойное поведение.  

К strip-экзерсисам частенько прибегает владелица дансинга "Baraque de la Goulue" Луиза Вебер по прозвищу Обжора. Своими эскападами она восхищает Ренуара, Тулуз-Лотрека, Дега и Гюисманса – лоснящейся оливковой кожей, свистопляской тучных грудей и гнущимися во все стороны конечностями.  ...Дело доходит до того, что "дразнящую обнаженку" начинает практиковать Высший Свет. Графиня де Кастильоне – "женщина в теле и летах", устраивает "голые рауты", на которых трясет складчатым животом и седыми патлами. И у нее находятся поклонники! Законодатель мод Сен-Жерменского предместья, Анри Грефюль величает ее отчаянной дьяволицей. И она с восторгом принимает это прозвище!  

Стриптиз набирает обороты и покоряет континенты.  

Изобретатель и рационализатор Томас Эдисон решается увековечить стриптиз на целлулоиде. Героиней его кинопассажа становится воздушная гимнастка Лили де Лидия – чей путь усеян шипами и розами.  

Любовь к атлету толкает ее в цирк. Но ей не удается освоить профессию акробата. Она проваливает номера и оказывается на грани увольнения. Ситуация вынуждает ее прибегнуть к последнему доводу женщины – бесстыдному раздеванию перед импресарио. Смелость вознаграждается – Лили получает еще один шанс. Теперь, вместо закрученных сальто-мортале на воздушной трапеции, она просто скидывает с себя одежду. Зрители онанируют и аплодируют.  

Еженощно исполняя номера "на бис", в 1902 году Лили возглавляет списки артистов по уровню доходов.  

В 1904 году по европейским кабаре колесит спектакль "Сон о Египте". 

Сюжет его прост до безобразия.  Археолог извлекает из пирамид закутанные в саваны мумии – которые сами по себе начинают "распаковываться" и лихо отбивать... все тот же канкан.  

Одна из самых ярких страниц стриптиза была написана накануне Первой Мировой войны, когда "дразнящую обнаженку" взяли на вооружение спецслужбы. Не последнюю скрипку здесь сыграла Мата Хари, позже признавшаяся, что к стриптизу ее подвигло абсолютное неумение танцевать. А обнажение не только скрадывало хореографические дефекты, но и производило сильное впечатление на клиентов – потенциальных шпионов.  

Танец девственницы, сжигаемой любовью к богу Шиве – с полным обнажением тела – помог ей завербовать высокопоставленных офицеров трех взаимовраждующих генштабов.  

В десятых годах ХХ века с подмостков варьете и цирковых арен стриптиз перекочевал и в "высокое искусство".  

"Русские сезоны" Дягилева. В роли Шахразады полностью обнажается Ида Рубинштейн. Парижский денди и поэт граф Монтескиу де Фезансак открывает первый strip-театр, где на поприще либреттиста пробует перо молодой Марсель Пруст. (Позднее атмосферу этого "театра" он опишет в романе "Обретенное время"). В качестве одного из необходимых элементов, стриптиз делается частью "театра жестокости" Антонена Арто.  

После Первой Мировой стриптиз становится настолько привычным, что на него создают пародии. В "Сосцах Тиресия" Гийома Аполлинера тела не только обнажаются, но и разваливаются на части. Артисты отстегивают от себя бутафорские сексуальные причиндалы, меняя пол прямо на глазах публики.  

Стриптиз становится колыбелью трансвеститов. Но это уже совсем другая история.  

© Елена НИКИТИНА

Опубликовано в журнале "Ночной портье" № 11(26) 2001