© Елена НИКИТИНА

Опубликовано в журнале "Ночной портье"

Место действия: Петербург. Время: первая половина XIX века. Среди блестящих щеголей той поры, изумлявших Свет любовными подвигами, количеством выпитого в один присест вина и грандиозностью карточных ставок, первенство занимает Петр Павлович Каверин, прозванный Пушкиным " magister libidii " (наставник в разврате).

Рожденный шестью годами раньше Александра Сергеевича, Каверин и впрямь был наставником "нашего всего" - и в амурных похождениях, и в "играх Бахуса", и в вольтерьянском вольнодумстве, и в эксцентричном поведении. Среди "воспитанников" Каверина - общество "Зеленая лампа" - Павел Мансуров, Яков Толстой, Никита Всеволожский, Александр Бестужев.
Под предводительством magister libidii "золотая молодежь" атакует актрис Императорских театров. А спустя несколько лет победы "каверинских птенцов" оборачиваются серьезными проблемами, о которых Пушкин повествует в знаменитом письме Мансурову, ругая сифилис и... Аракчеевские поселения.

Каверина любили и ненавидели. Одни слагали о нем легенды и пытались, что есть сил, подражать ему. Другие кляли его, на чем свет стоит. И многие имели к тому весьма веские основания.
Как истинный гусарский полковник, Каверин обожает брать в долг и не отдавать. Взявши, почитает долгом тут же все спустить в ресторане. Если сумма оказывается слишком большой, мот дуется в карты - до окончательного проигрыша. Он негодует, если ему удается выиграть. В этом случае он надирается, и идет на Невский - раздавать банкноты случайным прохожим. 

Каверин - безусловно, личность яркая, противоречивая, непредсказуемая. Им движет азарт, желание быть в центре событий и вера в свою счастливую звезду. Такую характеристику ему дал Гете, когда наш герой добровольно решил сменить студенческую мантию геттингенского университета на гусарский ментик.

Каверин жаждет подвигов.
Первый он совершает в конце 1812 года, во время бегства Бонапарта по Старой Смоленской дороге. Гусары празднуют победу, их трубы горят, а винные погреба в тавернах, как назло, пусты. Каверин, прослышав о том, что неподалеку движется личный обоз Наполеона, доверху нагруженный его любимым хмельным зельем, решает атаковать его. Несмотря на охрану в полсотни стрелков, Каверин отбивает груз. Но вместо шамбертена обнаруживает бочки с ...Кельнской водой! Какая досада! Впрочем, гусары соглашаются и на Кельнский парфюм. Немало не морщась, нагружаются этим ароматным пойлом так, что на следующее утро наголову разбивают французский авангард. Басурмане сдаются без единого выстрела, сраженные запахом любимого императора, исходящим от русских гусар. 
Гусары празднуют победу, купаясь в оставшемся одеколоне, омывая им своих лошадей, и безвозмездно раздавая душистые флаконы крестьянам.

Второй подвиг настигает Каверина уже в мирное время, в декабре 1817 года. Дело происходит в доме Николая Тургенева, на Фонтанке, напротив Михайловского замка. Здесь, кстати Пушкин и знакомится с magister libidii. Последний очаровывает поэта тем, что, прямо из горла, без передыху, залпом выпивает 5 бутылок шампанского, после чего открывает окно третьего этажа и выходит подышать свежим воздухом. Собравшиеся уверены, что гуляка рухнет на мостовую и разобьется насмерть. Меж тем Каверин, как ни в чем не бывало, зажав в руке шестую бутыль "Клико", прогуливается по карнизу, декламируя экспромтом сочиненную им сатиру на покойного императора Павла. Пушкин, не будь дураком, тут же хватается за перо и записывает за гусаром его вирши про "мрачный памятник тирана, забвенью преданный дворец". Наутро Каверин ничего не помнит о своих виршах. Это-то и дает Пушкину возможность выдать их за свои, присобачив к ним пафосное название: "Вольность".

Впрочем, в ту ночь для столь экстравагантного поведения у Каверина были все основания. Всего два дня назад его выпустили из тюрьмы, куда он угодил из-за дуэли, приведшей к смертному исходу. И сейчас он отмечал обретение свободы. 
Любопытно, что Каверин, убивший на дуэлях не меньше дюжины человек, на этот раз пострадал из-за поединка, в котором сам не принимал непосредственного участия. 

...Речь идет о partie carree, знаменитой "дуэли четырех", в которой перекинулись пулями Александр Грибоедов, Александр Якубович, граф Василий Шереметев и, наконец, граф Александр Завадовский. Последний, близкий друг Грибоедова и дальний родственник Каверина, слыл в Петербурге особо экстравагантной персоной.

Именно Завадовский впервые оделся, как денди лондонский, напялив "панталоны, фрак, жилет". Чем вызвал смех пожилых представителей Высшего Света и зависть молодых. Грибоедов вывел Завадовского в виде занятного чудака - князя Григория из "Аглицкого клоба", Пушкин наделил его чертами своего Зарецкого.
Завадовский ввел в Петербурге моду на английские напитки - джин и ром. В его квартире впервые была откупорена, распита и охаяна бутылка шотландского виски.
Будучи одним из немногих, в то время, петербуржцев, владевших английским языком, он любил щегольнуть этим знанием, сильно конфузя ничего не понимающих собеседников. Однажды, во время приема в Зимнем, ему удалось разыграть самого Александра I! Император, по близорукости принявший Завадовского за натурального уроженца Альбиона, послал за переводчиком. Завадовский не растерялся - принялся коверкать русские слова на аглицкий манер. Переводчик не понял ни слова. Царь, думая, что разговор идет на английском, тоже ничего не понял. В результате, бедный толмач лишился работы, а Завадовского чуть было не упекли в Сибирь за... насилие над русским языком!

Впрочем, главную славу принесли Завадовскому любовные интрижки с балеринами. Собственно, необычными были не сами интрижки, а та бесшабашность, с которой он к ним относился.
* Ухаживая за 15-летней Крыловой, Завадовский везет ее к цыганам и устраивает в ее честь гладиаторский поединок. В роли гладиатора выступает сам Завадовский, в роли его противника - медведь.
* Ради другой балерины, 17-летней Сосницкой, Завадовский переплывает Неву, несмотря на лютую октябрьскую стужу.
* В честь 14-летней Овошниковой граф устраивает охоту на кабанов и берет хищника голыми руками.
Нечего и говорить, что служительницы Терпсихоры буквально умирали от любви к такому удивительному кавалеру.

Однако с очередной пассией, 16-летней Авдотьей Истоминой, первой жемчужиной петербургской сцены, у Завадовского вышел конфуз. На сей раз граф решил развлечь барышню необычным способом - вызвав на дуэль ее прежнего покровителя, графа Василия Шереметева. Вызов был, конечно, шуточным. Завадовский хотел просто развлечься. К шутке, на правах противников, присоединились Грибоедов и Якубович. Секундантом вызвался Каверин.
Но Шереметев, увы, не понял тонкого юмора и, вместо того, чтоб поучаствовать в безобидном аттракционе с пальбой на промах, чуть было не пристрелил Завадовского. Тот рассвирепел, и убил Шереметева. Наповал.

Каверин, благородно взявший на себя тяготы объяснения с полицией, за соучастие, был отправлен на три дня в кутузку.
Грибоедов был так шокирован случившимся, что тут же отправился восвояси и сходу засел за "Горе от ума".
Якубович получил направление на Кавказ, в действующую армию. 
Главный виновник всей этой катавасии - Завадовский - ... отделался легким испугом. Просидев неделю безвылазно дома, он так и не дождался приказа об аресте - видимо, полиция, и государь уже настолько привыкли к его "шалостям", что махнули на него рукой. 

Приятель Завадовского, в прошлом - участник Наполеоновских войн, вышедший в отставку в чине драгунского полковника, граф Сергей Жеребцов быстро пресытился светской жизнью. Расцвет его бесшабашной деятельности пришелся на 40-е годы XIX века.

Каждый вечер наш аристократ, облачившись в живописные лохмотья, прихватив с собой верного слугу Василия, отправлялся на промысел. Досконально зная репертуар петербургских театров и завсегдатаев ресторанов, он подкарауливал своих знакомцев и, представляясь кровожадным бандитом, требовал нечто совершенно абсурдное.
Подловив экипаж министра просвещения графа Уварова, он выволок почтенного вельможу из кареты, заставил его усесться на корточки, и, под прицелом лепажского ствола, полчаса излагал ему политэкономическое учение Адама Смита. 

Задержавшись после приема у обер-полицмейстера Петербурга Бутурлина, Жеребцов, облачившись в живописное тряпье, пробрался в спальню хозяина и потребовал, чтобы тот немедленно выставил ящик шампанского. Бутурлин, будучи трусоватым, снял с себя золотые кольца, сорвал со стен оружие, усыпанное драгоценностями, и отдал "разбойнику". Тот рассмеялся, выкинул охапку в окно, и был таков. Наутро ночное приключение Бутурлина дошло до самого Николая I. Обер-полицмейстер был отрешен от высокого поста, а Жеребцов - сослан в свое финляндское имение. 
_________________________________

© Елена НИКИТИНА

Опубликовано в журнале "Ночной портье"